В своей книге «400 вопросов и ответов о вере, церкви и христианской жизни» протоиерей Максим Козлов, отвечая на вопросы читателей об отношении Православной Церкви к творчеству и искусству, высказывает мнение, что в театральном искусстве, предполагается некое слияние актёра с образом, вряд ли позволяющее играть Христа и Божию Матерь, так как сознательно или подсознательно актёр привносит в эти Образы и связанные с Ними евангельские события свою мировоззренческую оценку, которая может заведомо отличаться от традиционного прочтения Священного Писания, а этот диссонанс церковным человеком воспринимается как эпатаж и кощунство. Если говорить конкретно о постановке режиссёра Кулябина «Тангейзер», то это несомненно постмодернистское произведение содержит не только отличия от традиционного прочтения, а ещё и некую провокацию, являющуюся по сути завуалированным богоборством, явным кощунством, оскорбляющим чувства верующих людей.
«Конечно же, речь не идет о попытке оспаривания права талантливой режиссерской интерпретации драматического или оперного произведения. Но когда в постановку вносятся концептуальные, морально-нравственные, фактологические изменения, кардинально искажающие авторский замысел любимого и драгоценного для поколений зрителей спектакля, в угоду настроений и амбиций режиссера, то большой вопрос, насколько правильно, что все мы в лице государства вынуждены соучаствовать в подобных опытах», поясняет позицию верующих архимандрит Тихон (Шевкунов), а Высокопреосвященнейший Тихон, митрополит Новосибирский и Бердский, уточняет, что мы, христиане, должны быть не с кощунниками — новоявленными распинателями, а с униженным и оскорблённым Христом.
Постмодернизм, как явление, вообще глубоко чужд Христианству. Молчание по этому поводу, вероятно, явилось бы тем самым молчанием, которым предаётся Бог. Вся наша вера основана на реальности существования духовного и нравственного Абсолюта в Образе Святой Троицы. Мы никогда не примем нравственно разлагающую и шизофренизирующую общество идею об относительности и плюральности мира. У нас незыблемая иерархическая система ценностей, которую мы никому не можем позволить уничтожить, даже ценой своей жизни, что доказано мученической кровью, пролитой в периоды гонений. Постмодернизм вообще трудно воспринимать как искусство, потому что в нём нарушаются основные эстетические принципы. Он противопоставляет себя классическому искусству, основным эстетическим принципом которого является катарсис – очищение души. Разве может это положительно характеризовать его? Кроме того, рассуждая именно о театральном искусстве, необходимо помнить о силе художественного, тем более полихудожественного воздействия на зрителя. В руках богоборца оказывается в этом случае сильнейшее по разрушительному эффекту оружие, потому, что сила эмоционально окрашенного зрительного художественного образа такова, что он ярко и надолго запечатлевается в сознании и подсознании человека. Поэтому созданный актёром извращённый и кощунственный образ засоряет сознание и подсознание зрителя, мешая в дальнейшем благоговейному восприятию Святых Образов и сосредоточенному молитвенному обращению к ним.
Отвечая на опасения псевдохудожников о том, что Православие пытается ввести цензуру, можно сказать, что Православие действительно ограничивает свободу скверного самовыражения, так как считает, что как грязь возможно отстирать только в чистой воде, так и страстям следует противопоставлять добродетели. Эта точка зрения, к счастью, пока не противоречит нравственным идеалам большей части нашего общества. Поэтому, наверно, Православие доброжелательно и благосклонно относится к классическому искусству. Оно не невежественно, как считают ограниченные люди. Православным известно множество дивных произведений искусства, созданных не богоборцами и кощунниками, а смиренными сотворцами Всевышнему. И в представлении православных, любой творческий человек не должен противостоять Творцу и Создателю мира, даровавшему ему его творческий талант. Тем более, что для выражения творческой активности необязательно купаться в мерзости, ведь окунувшись в грязь, невозможно остаться чистым и соблазн от такого «творчества», простираясь на множество зрителей, заражает грехом их души. А за это неизбежно наступит ответственность пред Самим Богом.
Сегеда О.