Афонский Старец Иероним, был человеком, сочетавшем в себе многие и редкие добродетели, а также уникальные способности и дарования. Томимый жаждой духовного поиска и погрязший в грехах мир обрел в нем своего отца. Того, кто мог выслушать и понять мир, заключить его в свои объятия, указать путь и предложить выход, воодушевить и дать надежду, свет, любовь и благодать Божию. Нашел того, кто свидетельствовал своим мудрым словом, своими благими делами, своим дивным тайным внутренним миром.

Среди наиболее значительного, крупного и важного, принесенного монастырем Симона Петра современной истории, выделяется смиренная фигура отца Иеронима, игуменствовавшего в нем около десяти лет.

Отец Иероним, в миру Иоанн Диякогиоргис, родился в 1871 г. в малоазийском селе Рейз-Дере. 28 октября 1888 г. прибыл в афонский монастырь Симона Петра, где 21 марта 1893 г. в Вербное воскресенье принял монашеский постриг. В феврале 1914 г. становится проистаменом, 11 апреля 1920 г. рукополагается в диаконы, 12 апреля того же года в пресвитеры, а 20 апреля 1920 г. в Неделю жен-мироносиц восходит на игуменский престол. 15 июня 1931 г. был отправлен в изгнание в монастырь Кутлумуш, а через три месяца в Афины в Вознесенское подворье. В 1937 г. ему было предложено вернуться на игуменский престол монастыря, но святой по смирению отказался от этого и через двадцать лет 7 января 1957 г. (в Рождественский Сочельник по старому календарю) испустил последний свой вздох в сем мире. Прожил 17 лет у себя на родине в Малой Азии, 43 года в своем монастыре – Симонопетре, и еще 26 лет в Вознесенском подворье.

Отец Иероним вырос в атмосфере глубокой веры и благочестия его родителей, жизни Церкви, святых, живых явлений и чудес Божиих, но одновременно и среди бедности, болезней и невзгод. Встречи с современными ему святыми – в возрасте лишь двенадцати лет едет на остров Хиос получить благословение и прикоснуться к провидческому дару святого Парфения Хиосского (1815 – 1883), знакомство и живое общение с великими святыми нашей Церкви, паломничества, сорокоусты, говения и богослужебные тексты – с шести лет он знал наизусть Великий Акафист, соприкосновение с чудесами и вмешательствами Божиими – он сам в малолетнем возрасте получил чудесное исцеление от тяжелых недугов и болезней, естественная тяга ко всему священному, церковному, монашескому, особенности его характера и природные дарования – был он серьезным, немногоречивым, глубоким и одаренным, молитвы его выдающихся родителей и, прежде всего, благодать Божия, – вот что стало прочным фундаментом и основой его дальнейшего святого монашеского пути.

 Ангел на земле

Запечатлевшийся в нашей памяти образ старца замечательно описан его ученым биографом святогорцем старцем Моисеем:

«Внешность у старца была самая простая. Низкий ростом. Несмотря на свое достаточно упитанное телосложение, он казался совсем невесомым. Обладал пронизывающим взглядом. Его лицо обычно было светлым, но строгим, серьезным, но добрым. Никогда не снимал он свою монашескую скуфью. Легкие морщины придавали его лицу естественный вид. Впалые глаза обычно смотрели вниз и редко озарялись светом. Ему трудно было прямо посмотреть в глаза другому. Обычно старец носил простые очки. Взгляд выражал тепло и снисхождение и следил за тобой, исполненный любви. Особенно прекрасна была его улыбка. Борода седая, слегка разделенная посередине. Обычно старец был бледен и казался простым иеромонахом в чистой одежде и обуви. Обладал особым и ярким отеческим даром, простодушием, спокойствием, проницательностью и добротой. Черты его лица в целом, обрамленные белизной растрепанных волос, простота в одежде и в словах, благодать его помыслов, изливаемых в горячих словах, становилась книгой помощи для нуждающихся. «Одежда и осклабление зубов и походка человека показывают свойство его». Видя его, живущего в непрестанной и непоколебимой кротости и покое, этого человека Божьего, простого старца, ты восклицаешь от всей души: «Благо следовать Господу…».

Отеческие советы и наставления блаженного старца Иеронима

О внутренней войне

… Враг, братия мои, есть по определению человекоубийца, дело которого непрестанно, любыми способами и средствами, мешать и чинить препятствия нашему спасению, и потому совсем не удивительно, что он воюет с нами, ибо он, премерзостный, дерзнул воевать и с Господом нашим Иисусом Христом. Но Господь наш на Своем примере научил нас, как и нам воевать с искусителем. Он воюет с нами страстями, мы же – вниманием к его злодейским ухищрениям и добродетелями; он воюет с нами чревоугодием, плотью и похотью, мы же воюем с ним говением, бдением и молитвой; он – любовью к миру, мы же – отречением от мира и исихастской жизнию. Он – сребролюбием, мы же беспристрастием и нестяжательством. Он – нерадивостью, мы – учением. Он – гневом, мы же – терпеливостью и кротостью. Он – богохульством, мы – славословием и молитвой. Он – гордыней, своим первым и сильнейшим оружием, мы же – смирением, страшнейшим врагом его. И потому, если принесет он тебе мысли неуместные и супротивные, и нерадение в духовной работе, и все прочее, враждебное спасению души твоей и любви Христовой и Божиему чаянию, по поводу всего, что случается тебе видеть или слышать, ибо живешь ты в мире, нанеси и ты ему и его злым помышлениям ответный удар спасительной внутренней молитвой: «Господи, Иисусе Христе, помилуй мя». Пресвятая Богородица, помоги мне.

О монашеском послушании

… Арена и борьба, и путь, и ярмо, и бремя суть сия духовная жизнь. Сколь выше дух плоти, душа тела, мысленное чувственного и бесплотное материи, столь же выше духовная борьба и столь больше необходимо усердия, рвения и внимания, да будет полученное воздаяние достойно трудов и борьбы. Но пусть сии слова не устрашат помыслы наши. Ибо великие битвы приносят великие награды, как говорит мудрый Феотокий, призывая себе в достоверные свидетели Бога, и потому тот, кто усердно боролся доброй борьбой, уготовил себе этим и почетное место среди блаженных. И тем даст Господь, по словам Его «в доме Моем и в стенах Моих место и имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям» (Ис. 56:5). Да не смутит нас нисколько ни суровость борьбы, ни искусность и злокозненность нашего противника. Ибо мы, слышавшие зов Божий и последовавшие ему, ощутили, как он стучится во врата душ наших, в которые соблаговолил Он прийти и поселиться в них, и открыли их и приняли Его во благости, став достойным жилищем Ему и получив Благодать Его в помощь против демонов. Но для благости Божией сего недостаточно. Но того, кто победит, того Я вознагражу и в награду дам ему сидеть со Мной на престоле Моем, подобно тому, как и Я победил, и воссел с Отцом Моим на престоле Его.

О чистой исповеди

Возлюбленные и вожделенные мои во Господе чада, да будут нам Христос и Пресвятая Богородица покровом и помощью против козней врага нашего, и да осветят и укрепят они нас во святой Его воле. Аминь.

Получил я, чадо мое, твой ответ своевременно, и благодарю тебя за то, что написал ты мне яснее, ибо сие есть благоразумно и предпочтительно. Освободимся от излишнего, чтобы явить истинное. Ибо сказав больше, чем есть на самом деле, мы осуждаем себя, как делают и многие кающиеся. Исповедуясь духовному нашему отцу, мы просим дать его нам необходимые лекарства, ибо для каждого недуга есть свое лекарство. Если же не откроем мы ему недуги наши, то с одной стороны, и не произойдет исцеления, а с другой – должны знать мы, что все известно всезнающему Богу, и если хотим мы что скрыть, то разоблачит он нас, как сделал он и с самарянкой, сказавшей, что у нее нет мужа. На это сказал ей Господь, что у нее было пять мужей, и тот, которого ныне имела она, не муж ей. И она сама затем призналась, что сказал Он ей всю правду, все, что она сделала. Видите, что для Бога нет ничего неизвестного. И потому, чадо мое, открой все своему духовному отцу, которого отцом поставил тебе сам Бог, дабы исцелиться и освободиться от бремени, которое независимо от того, мало ли оно, тяжко или легко, есть бремя и вес излишний, способные разрушить здоровье душевное и сделать так, что не сможем мы идти по пути Божию, и потому должны мы сбросить его с себя и шагать легко, твердо и бесстрашно. Правильно сказал ты, что это письмо не первое, но знаем мы и о кознях лукавого, который и добро даже способен обратить на осуждение наше. И потому будьте бдительны.

О любви к ближнему

… Сестра моя во Господе Пенелопа, разум и совесть, которыми наделил Бог человека, налагает на него естественную обязанность и побуждает его вступать в дружбу и в добрые отношения с подобными ему людьми, а также питать благородные чувства, отвечая на благие намерения, которые видит он в ближнем, и в ответ на которые пытается выказать чувства если не большие, то уж по крайней мере равные с чувствами любящих его, исполняя таким образом свою естественную обязанность к подобному ему человеку, как гласит и афоризм: «Каждый любит себе подобного». Мы же, кто по благодати Христовой удостоились получить особое дарование и дар от Господа и Творца нашего быть христианами и законными чадами единой матери – Святой Православной Церкви Христовой, рожденные как из единой утробы из купели Святого Крещения, имеем особую отличительную черту – нашу, христианскую – любовь друг к другу.

Ибо Он научил нас не просто обычной по человеческим понятиям любви, которую каждый испытывает к любящим его, но прибавил и нечто, что отличает именно нас, христиан, непременную любовь даже к самим врагам нашим, и обязанность творить добро ненавидящим нас, и молиться о тех, кто творит вред нам. Такую любовь требует Бог от нас, и без нее не найдем мы спасения, как сказал Христос одному из начальствующих, когда тот спросил Его, что ему надо делать, чтобы наследовать жизнь вечную. И Он в ответе указал ему на любовь к Богу, которая есть первая и величайшая из заповедей, и к ближнему, которая вторая по порядку, но равная по значению первой. О сем свидетельствует и Иоанн Евангелист в Первом Послании своем (Глава 4, стих 20-21). И все учение Святого Писания учит этой любви, без которой не ублажит человек Господа и не наследует вечную жизнь. Ибо на этих самых двух заповедях держится весь закон и пророки.

Перевод с новогреческого: редакция интернет-издания “Пемптусия”.
pemptousia.ru